Успехи континента в области инноваций и вновь обретенная целеустремленность опровергают упреки в чрезмерном регулировании.

«США создают, Китай копирует, Европа регулирует», — так критики характеризуют подход к инновациям на континенте. Хрестоматийным примером чрезмерного рвения Евросоюза в области регулирования стал уже печально известный Закон об искусственном интеллекте, который устанавливает правила для ИИ — при том, что в самом регионе пока не возникло ни одного значимого участника в этой сфере.

У американских технологических компаний производительность возросла с 2005 года почти на 40 процентов, тогда как у европейских компаний она почти не меняется, как показывают результаты исследования МВФ. Расходы на научно-исследовательские и опытно-конструкторские разработки в процентах от суммы продаж в США более чем в два раза выше, чем в Европе. Ни одна европейская компания не входит в десятку крупнейших технологических компаний по доле рынка. Первая европейская компания в списке — немецкий разработчик программного обеспечения SAP (14‑е место), и ее капитализация составляет лишь 10 процентов от капитализации лидера рейтинга — Apple. Нидерландский поставщик полупроводникового оборудования ASML (15‑е место) имеет капитализацию в размере лишь примерно 10 процентов рыночной стоимости Nvidia (2‑е место), по данным рейтинга CompaniesMarketCap.

Однако реальность, как обычно, более многогранна. Инновационная сцена Европы полна жизни во всевозможных формах и масштабах. Многие европейские технологические компании сегодня известны в каждом доме — это шведские Spotify и компания финтех Klarna, работающая по модели «купи сейчас — плати потом», а также британский цифровой банк Revolut. Skype, от дальнейшего развития которого его владелец Microsoft недавно отказался, был основан в Лондоне четырьмя эстонцами, датчанином и шведом. Один из первых сотрудников этой компании, эстонец Таавет Хинрикус, стал соучредителем компании Wise, занимающейся денежными переводами. 

Сильные позиции в здравоохранении

В репутации Европы как региона с чрезмерным регулированием действительно есть доля правды, замечает Франческа Пазинелли, бывший генеральный директор итальянского фонда Telethon, занимающегося сбором средств на медицинские исследования. «Но это не полная картина». Европейские компании занимают более заметное место в фармацевтическом секторе. Датская компания Novo Nordisk, производитель популярных препаратов для похудения Ozempic и Wegovy, занимает четвертое место по рыночной капитализации в фармацевтическом рейтинге, в котором также представлены британская AstraZeneca и швейцарские Roche и Novartis. Небольшая немецкая компания BioNTech, основанная в 2008 году двумя иммунологами турецкого происхождения, обрела всемирную известность, когда созданная ею совместно с американским фармацевтическим гигантом Pfizer вакцина от COVID‑19 первой была доведена до практического применения — и в рекордно короткие сроки.

Фонд Fondazione Telethon был создан в 1990‑е годы семьями пациентов с редкими генетическими заболеваниями, чтобы привлекать средства и продвигать исследования «в сферы, в которые не вовлечены ни государство, ни частный сектор из‑за столь малочисленной группы нуждающихся», — поясняет Пазинелли, которая возглавила фонд в 2009 году и ныне входит в его совет директоров.

С момента своего основания Fondazione Telethon инвестировал почти 700 миллионов евро в более чем 3000 проектов. Широко известный в Италии благодаря ежегодному телевизионному марафону по сбору средств (отсюда и название), в котором участвуют звезды шоу‑бизнеса и спорта, фонд самостоятельно проводит оценку, распределение и контроль использования средств. «Мы скопировали строгую модель НИЗ», – говорит Пазинелли, имея в виду Национальный институт здравоохранения США.

Недостаток венчурного капитала

И при этом разрыв между США и Европой остается огромным. Наиболее часто называемая причина — недостаток финансирования инноваций из-за отсутствия союза рынков капитала и недостаточного венчурного капитала. По данным Italian Tech Alliance, в 2024 году венчурные инвесторы США вложили 210 млрд евро в более чем 15 000 сделок, в то время как в Европе — 57 млрд евро и менее 10 000 сделок. Европа, которую также опережает Азия, рискует отстать еще больше. Два ее крупнейших рынка — Великобритания и Франция — в прошлом году сократились: сумма инвестиций снизилась соответственно с 19 до 16,8 млрд евро и с 9 до 7,7 млрд евро. Количество сделок также уменьшилось. Объем третьего по величине рынка, Германии, немного вырос до 7,4 млрд евро с 7,1 млрд евро.

Недостаток капитала не объясняет всего. «Капитал мобилен и, следовательно, приходит туда, где есть хорошие возможности», — говорит Маурицио Собреро, профессор управления инновациями Болонского университета. «Во многих случаях реальным препятствием оказывается фрагментация европейского рынка, вызванная разными национальными правилами и разрешительными режимами. В некоторых секторах, например в биомедицинском оборудовании, это очень заметно». Проведенное МВФ исследование также указывает на фрагментацию рынка. Внутри единого рынка сохраняется множество препятствий неторгового характера, что не позволяет инновационным компаниям расширять масштабы своей деятельности и осуществлять инвестиции, которые окупятся только при наличии более широкой клиентской базы.

Собреро и его соавторы провели анализ исследований, финансируемых за счет грантов Европейского исследовательского совета. Среди двадцати ведущих компаний по числу патентных заявок, в которых упоминалось финансирование Совета, более половины оказались американскими — это говорит о том, что они лучше других умеют превращать научные исследования в технологии с ощутимым экономическим эффектом.

Некоторые видят ценность в венчурном финансировании меньшего масштаба. «Крупные американские фирмы не будут участвовать в мелких сделках», — говорит Элизабет Робинсон. Она получила докторскую степень в области биотехнологий в Массачусетском технологическом институте (MIT) и стала одним из основателей компании Nicox в 1990-х годах. Первоначально исследования проводились в Италии и финансировались французскими и шведскими венчурными компаниями. Компания начинала с терапии желудочно-кишечных заболеваний, а затем переключилась на офтальмологию. «Это было настоящее европейское начинание», — сказала она Ф&Р.

Сейчас Робинсон является заместителем председателя компании Indaco Venture Partners, которая имеет Европейский инвестиционный фонд в числе своих инвесторов и специализируется на пяти областях инноваций, включая медицинские технологии и биотехнологии. Она считает, что у Европы есть шанс воспользоваться объявленным сокращением финансирования НИЗ.

Изменение менталитета

Однажды на вопрос о том, как Европа относится к стартапам, основатель Spotify Дэниел Эк ответил плейлистом, который начинался с песни "Wake up" американской группы Rage Against the Machine: «Что мне нужно сделать, чтобы разбудить тебя? Чтобы встряхнуть тебя и разрушить сложившийся порядок».

Есть обнадеживающие признаки того, что Европа наконец-то просыпается. В докладе о будущем европейской конкурентоспособности, подготовленном Марио Драги, бывшим премьер-министром Италии, ускорение инноваций названо первым преобразованием, необходимым для запуска европейской экономики в будущее. Он призвал ежегодно выделять дополнительно 800 млрд евро на «зеленые», цифровые и оборонные инвестиции.

Европа также демонстрирует готовность инвестировать больше средств в ИИ. Созванный президентом Франции Эммануэлем Макроном в феврале 2025 года саммит по вопросам искусственного интеллекта принес обещание выделить 109 млрд евро из средств самой Франции, а также обязательство председателя Европейской комиссии Урсулы фон дер Ляйен мобилизовать ресурсы ЕС и частных инвесторов, чтобы довести общую сумму до 200 млрд евро. Однако это значительно меньше, например, чем обязательство США выделить 500 млрд долларов на проект Stargate, возглавляемый OpenAI и рядом других компаний.

Растущее участие Европейского инвестиционного банка (ЕИБ) и Европейского инвестиционного фонда (ЕИФ) свидетельствует о том, что события развиваются в правильном направлении. В 2024 году ЕИБ инвестировал рекордные 19,8 млрд евро в высокорискованные компании цифрового и инновационного секторов, говорится в его годовом отчете. Из этой суммы 14,4 млрд евро предоставил ЕИФ, причем половина — в форме участия в капитале. ЕИБ также удвоил свои капиталовложения в компании, работающие в сфере безопасности и оборонных технологий. В сочетании с масштабным ростом оборонных расходов, объявленным Германией и другими странами, это должно стать благом для европейских оборонно‑технологических компаний и стимулировать инвестиции в исследования и разработки.

Среди стран одной из наиболее активных является Испания, чему способствует поддержка со стороны государственных организаций. В конце 2023 года в стране принят закон о стартапах, и объем инвестиций вырос на 16 процентов — до 2 млрд евро. Этот закон предоставляет налоговые льготы компаниям, инвесторам и сотрудникам; утверждается, что он является самым благоприятным в Европе по условиям опционов на акции; он сокращает бюрократические препятствия; им создаются новые каналы государственного финансирования, один из которых направлен на поддержку женщин‑предпринимателей. Вслед за этим частный сектор Испании вложил примерно 3 млрд евро собственных средств.

ИИ и обувь

Университеты — это естественная питательная среда для инноваций. Хотя в Европе нет таких гигантов, как MIT или Стэнфорд, многие университеты сегодня располагают активно развивающимися экосистемами и уже породили нескольких компаний-единорогов — стартапов с оценкой свыше 1 миллиарда долларов. Кембриджский университет возглавляет рейтинг по числу стартапов, вышедших из его стен, и планирует в ближайшие десять лет ускорить развитие в области технологий и наук о жизни. Один из самых старых и успешных примеров — основанная в 1990 году компания ARM, которая производит полупроводники и программное обеспечение, используемое в смартфонах.

Следующей в рейтинге идет Цюрихская высшая техническая школа — ETH Zurich — место, где появились запатентованные полые капсулы, украшающие подошвы швейцарского обувного бренда On. Среди других академических учреждений, заметно проявивших себя в сфере инноваций, — Технический университет Мюнхена в Германии, Делфтский технический университет в Нидерландах и Университет Аалто в Финляндии.

Отношения между европейскими университетами и инноваторами еще находятся на стадии формирования. Как и их американские коллеги, многие из них часто принимают участие в акционерном капитале инновационных компаний на ранних стадиях их развития. Однако, по словам Робинсона из Indaco, некоторые университеты впоследствии сопротивляются размыванию своей доли и не участвуют в последующих раундах финансирования, что может затормозить масштабирование компании.

Есть и другие хорошие новости. Три выпускника Университета Коимбры (Португалия), познакомившиеся во время работы в Европейском космическом агентстве, создали Feedzai — платформу для борьбы с финансовым мошенничеством с помощью искусственного интеллекта и биометрии. В настоящее время она используется несколькими мировыми финансовыми организациями для контроля платежей на сумму 6 триллионов долларов в год.

И хотя компания финансируется за счет американского венчурного капитала и сейчас имеет отделения в Кремниевой долине, ее штаб-квартира находится в Коимбре, университет которой ведет свою историю с XIII века. «Здесь есть смысл оставаться, потому что мы хотим продолжать вносить вклад в развитие экосистемы», — сказал один из основателей, Нуно Себаштиан, в интервью португальской газете Público. Одна из инициатив, возглавляемая Feedzai, уже привела к запуску 12 стартапов и привлечению финансирования в размере 412 млн долларов.

Новаторы, венчурные компании и ученые сходятся во мнении, что в Европе уже происходят подвижки. «Впервые в истории Еврокомиссии появился комиссар, отвечающий исключительно за стартапы, исследования и инновации», — отмечает Франческо Черрути, генеральный директор Italian Tech Alliance. «Но нужно переходить от слов к делу. И не медлить с этим».

Мнения, выраженные в статьях и других материалах, принадлежат авторам и не обязательно отражают политику МВФ.